Противодействие недобросовестным дебиторам

На ряде встреч участников рынка металлов России (в Москве, Челябинске, Новосибирске, Екатеринбурге и т.д.), прошедших в последнее время, была высказана идея об объединении усилий для борьбы с недобросовестными дебиторами. Эта идея нашла множество откликов, поскольку сегодня эта проблема приобретает все большее  значение и начинает угрожать стабильности существующих игроков.

Данная тема нашла свое выражение в соглашении, которое заключили между собой ряд компаний в конце июля текущего года. Согласно этому документу будет налажена работа по обмену информацией о недобросовестных плательщиках и выработаны некоторые меры по противодействию таким участникам рынка.

Что уже  удалось сделать в этом направлении? Каковы перспективы реализации данного соглашения? Как текущая экономическая ситуация влияет на соблюдение платежной дисциплины?

На эти и другие вопросы 19 августа  отвечали спикеры онлайн-конференции «Противодействие недобросовестным дебиторам».

Если брать черную металлургию, то внутренний рынок мы по году можем оценить примерно в сумму 45 млн. т. Из этого объема прямые поставки, наверное, составляют где-то порядка 40%, плюс-минус, точной цифры нет. А где-то примерно 60% идет через металлобазы, через дистрибьюторов, через склады, часть продукции перерабатывается или дорабатывается. Поэтому мы можем оценить по продукции черной металлургии – примерно переваливается через металлобазы не менее 25 млн. т. Наверное, вы все скажете, какая часть металлопродукции у вас в «дебиторке», без предоплаты отпускаете, какую по предоплате, чтобы мы поняли, какой примерно объем продукции в настоящее время с отсрочкой платежа отгружен потребителям.

ЕВРАЗ Металл Инпром – это крупнейшая федеральная сеть на территории Российской Федерации, мы представлены в 46 городах. Также мы работаем в Республике Казахстан и в Астане. В этом году, наверное, также, как и в 2013 году, мы продадим где-то чуть более 2 млн т.

Я согласен с коллегами, что не о качестве «дебиторки» хотелось бы поговорить… До 2008 г. об этом никто не задумывался, потому что рентабельность металлоторгового бизнеса позволяла риски невозврата «дебиторки» покрывать из полученной прибыли и прощать недобросовестных клиентов. А сейчас рентабельность бизнеса настолько мала, что каждый недобросовестный клиент, можно сказать, рушит экономику отдельного филиала. Вот о таких правилах игры, которые устраивали бы абсолютно всех участников рынка, хотелось бы на этой конференции поговорить.

Проблема не в общем количестве рублей выручки либо объема дебиторской задолженности. Важно то, что тенденция этого года говорит о том, что каждый месяц клиенты требуют все более длительный срок оплаты. Раньше было, например, мы начинали с 15 дней, жестко контролировали, потом 20–25, сейчас 30. 30 дней где-то было около двух – трех лет. Сейчас 45 – это уже норма, то, что требуют. А крупные сетевые, государственные компании – это вообще 90–180 дней могут попросить – все в порядке. Вот с этим надо что-то делать, потому что по-другому… Нет денег для того, чтобы давать такие длительные отсрочки.

Компания «ЕВРАЗ Металл Инпром» – крупная компания, как уже говорил генеральный директор, - это 46 филиалов. Но, по моему мнению, цифра в абсолютном выражении ничего не даст. Хотелось бы привести нашу структуру отгрузок. Отношение доли предоплатных к постоплатным отгрузкам в среднем 50 на 50. И именно это деление сохраняется уже на протяжении нескольких лет. Уровень дебиторки текущего года сопоставим с уровнем дебиторки предыдущего года. Сказать, что мы выросли либо ухудшились, в данный момент я не могу. Средний процент просроченной дебиторской задолженности сохраняется по отношению к предыдущему году и составляет порядка 10%. Просроченная – это не значит невозвратная. Она для нас является проблемной. Если говорить о днях просрочки, то эта дебиторская задолженность со сроком просрочки свыше 30 календарных дней с момента наступления даты оплаты.

Немного о компании: УХК Королевский трубный завод представлен в двух сегментах рынка. В первом сегменте мы выступаем как производитель, как трубный завод. На сегодняшний день по определенным видам товаров мы входим в тройку крупнейших трубных заводов в России, в частности, по производству труб ВГП. Также мы работаем на рынке Центрального федерального округа как трейдер. География наших поставок - от Сахалина до Калининграда. Пул наших потребителей – это как крупные строители, так и частный клиент. В нашей клиентской базе более 2 000 потребителей. По объемам продаж на этот год стоит цель в 300 000 т.

Мы заинтересованы в решении вопроса с дебиторской задолженностью, потому что рынок должен становиться более цивилизованным и прозрачным для всех. Должны быть разработаны правила. Только от нас зависит, насколько этот рынок может этим правилам соответствовать или нет.

В целом цифры, если говорить о нашей компании, приблизительно совпадают со среднеотраслевыми. Дебиторская задолженность около 50% от оборота, просроченная колеблется, наверное, около цифры 10%.

Вообще это хороший вопрос для анализа эффективности рынка, где мы работаем. Прекрасно понимая экономику, можно сказать, что сейчас средняя наценка составляет 3%. Поэтому если мы возьмем какого-то виртуального трейдера, при выручке 100 миллионов рублей, у него, допустим, 10 миллионов рублей будет в просроченной задолженности и, возможно, невозвратной. Так вот, чтобы отработать эти 10 миллионов рублей, компания должна сделать выручку в 300 миллионов рублей. Другими словами, компания должна три месяца торговать и всю наценку отправлять на гашение этой просроченной задолженности. Таким образом, расходы этой компании, проценты по кредитам полностью переходят на убыток. Сергей Владимирович об этом говорил. То есть если бы наценки были 20–30%, тогда эта проблематика, наверное, так остро не стояла бы. В связи с тем, что сейчас общая ситуация у металлотрейдеров, у мелких производителей металлопродукции схожая, осложненная общей ситуацией в стране, мы видим по ряду компаний, что они просто не могут элементарно перекредитоваться. Довольно нормальные компании, устойчивые на рынке. А требования у банков ужесточились, плюс есть определенный кризис ликвидности.

Что касается уровня «дебиторки». Уровень дебиторской задолженности зависит от политики компании. Я бы выделил, наверное, три уровня или три вида компаний, с политикой, которую они проводят. Есть агрессивная политика, здесь «дебиторка» может доходить до 100% от выручки. Есть умеренная политика, о которой мы сейчас говорили, это 50 на 50. Есть, наверное, еще консервативные компании, которые не ставят для себя целью расти, захватить долю рынка. Здесь дебиторская задолженность полностью регулируется старыми клиентами и может доходить, я думаю, до 10%. Поэтому все зависит от той политики, которую та или иная компания проводит на рынке и какие цели ставит перед собой. Понятно, что на сегодняшний день ввиду низкой маржинальности и низких торговых наценок каждая компания стремится брать валом. А вал – это рост объема продаж, других вариантов нет. Когда рост объема продаж опережает рост издержек компании, только тогда у тебя будет повышаться эффективность.

Компания А ГРУПП – это крупный сетевой металлотрейдер. Мы занимаемся поставками труб круглого, профильного сечения и металлопроката по всей стране. Наши филиалы работают в Москве, Санкт-Петербурге, Ростове, Краснодаре, Екатеринбурге, Новосибирске, Энгельсе. В этом году мы открыли новые филиалы в Минске и в Хабаровске. Объем продаж компании за прошлый год составил 550 тыс. т. План на этот год – 660 тыс. т. Много это или мало — цифры говорят сами за себя.

Но сегодня хочется поговорить не о цифрах, а о том качестве, с которым мы работаем с нашими клиентами, о том сервисе и о тех услугах, которые мы можем им предоставить. Ведь в самой «дебиторке» ничего плохого-то нет. Предоставление отсрочки постоянному клиенту – это нормальные цивилизованные рыночные отношения. И наша задача, здесь собравшихся – сделать их действительно цивилизованными.

Наша компания, как и любая здравомыслящая организация, начинает волноваться, когда уровень дебиторской задолженности превышает 50% оборота. Мы начинаем сильно волноваться, когда этот уровень приближается к 70% оборота, что не нравится именно по этому году. При этом покупатели стали еще больше смотреть на срок оплаты «сквозь пальцы». То есть, подписывая 30 дней отсрочки, человек понимает, что 32–33–35 ему простят и, наверное, закроют на это глаза. Наверное, простят и 40. То есть 30 дней автоматически превращаются в 45. Мы попытались с этим бороться, ужесточить спрос именно с первого дня просрочки и встретили, к своему удивлению, стену непонимания: что такое, все в стране живут спокойно, до 30 дней даже не выступают, не обращают внимания, закрывают глаза, а вы что, особенные? почему мы должны платить вам в срок? Сама постановка вопроса «Почему мы должны платить в срок?», честно говоря, на российском рынке металлов убивает. С этим и хочется побороться.

У нас уже подготовлена рабочая программа для поддержания работоспособной системы на сайте РСПМ. Вся информация будет стекаться на закрытый носитель, она будет видна только участникам соглашения. На этом носителе будут абсолютно все компании, которые каким-либо образом попали в зону нашего внимания.

Первый уровень нашего внимания – это «желтый список» – компании, которые допустили какие-то нарушения оплаты, компании, о которых участники соглашения хотят предупредить друг друга, что у них неустойчивое финансовое положение, с ними опасно работать, с ними нужно общаться осторожно. Второй уровень красный – это те компании, которые уже вошли, скажем так, в жесткую неоплату, то есть допустили просрочку более 30 дней, уже идут судебные разбирательства, компании ведут себя неадекватно, не идут на контакт, не выходят на связь. То есть тот уровень, когда нужно принимать жесткие меры, нужно к должнику относиться уже, скажем так, нелояльно.

Вся эта информация будет храниться на сайте РСПМ, участники соглашений ее будут видеть в онлайн-режиме, сами вносить ее туда, обновлять. Операторы будут отслеживать своевременность внесения и удаления информации, рассылать ее всем участникам соглашения, мониторить все списки. Также создается наблюдательный совет, который будет принимать решения в случае спорных ситуаций. То есть любой конфликт на нашем рынке всегда многогранен, неодносложен, его нельзя принимать как черное и белое, всегда есть масса полутонов, и все эти полутона и будет разбирать наблюдательный совет.

Участники соглашения, о котором мы сейчас упоминали, – это члены РСПМ. Чтобы стать членом РСПМ, нужно пройти определенную проверку. Во-первых, нужно получить рекомендации, плюс оценки дирекции РСПМ. О чем я сейчас хочу сказать? Что это компании, которые на рынке себя уже зарекомендовали. Это первое.

Второе. Товар, который мы продаем, который мы предлагаем на рынке, в большинстве своем унифицирован и универсален, сертифицирован. Поэтому если говорить об этом аспекте, что трейдер себя ведет в какой-то области каким-то образом недобросовестно, то большинство претензий на рынке металлов, наверное, связаны скорее всего, может быть, с внешним видом – ржавчина и т. п. Если говорить об отношении, то любой уважающий себя трейдер, который присутствует на этом рынке, борется за покупателя. И ни один уважающий себя член РСПМ либо уважаемый участник этого соглашения не будет гнаться за разовой выгодой, чтобы «впихнуть» товар покупателю или пытаться избавиться от него. Поэтому я считаю, что этот аспект сейчас не так актуален. В принципе, мы все заботимся о своей репутации. Показательными являются независимые ресурсы. Когда мы смотрим оценку той или иной компании, мы смотрим арбитраж. Но если трейдер поставил некачественный товар, никто не мешает покупателю подать в суд на трейдера. Так вот таких исков, наверное, единицы, если вы посмотрите практику, в отличие от тех исков, когда, наоборот, трейдер подает в суд на неоплату.

Это соглашение может работать, даже если его подпишут только два участника рынка. Давайте посмотрим, какую задачу это соглашение несет. Первое и самое главное: мы должны прописать правила игры; второе: мы хотим, чтобы для клиентов, которые не платят, была закончена, можно сказать, история работы с металлоторговым бизнесом вообще либо закупки металла. Для этого достаточно, честно скажу, чтобы два участника этого рынка подписали это соглашение и сделали так, чтобы это было популяризовано. Вот и всё. Не поедут же к этому клиенту ребята из спецназа заставлять его заплатить тому или иному металлоторговцу. Нет. Это соглашение о том, чтобы теперь рынок тех, которые не платят, стал прозрачным. И те участники рынка, которые находятся в РСПМ, либо которые хотят просто заниматься металлом, в их же интересах вступить в соглашение. Потому что наценка, как Вадим сказал, не очень большая, и любая потеря потом может вообще не возобновить работу этого металлоторговца на рынке. Так что я думаю, что это надо просто популяризовать, и оно будет работать.

Действия предельно простые и максимально элементарные: подписать данное соглашение со стороны участника. Как добавление к предыдущему вопросу: мы не планируем кого-то уговаривать, кого-то тащить за руку в это соглашение, оно сугубо добровольное. Просто оно же не зря появилось в рамках РСПМ, ведь РСПМ – это в первую очередь союз. Все мы, если уж называем друг друга союзниками, в порядке здравого смысла должны обмениваться информацией, помогать друг другу не вляпаться в неблагонадежную сделку.

Как говорил Остап Бендер: «гарантии в этом мире очень мало кто дает». Мы не можем застраховать всю страну от влияния недобросовестных третьих лиц. Мы пытаемся помочь участникам Российского союза поставщиков металлопродукции стать действительно единым союзом, единым фронтом в борьбе с недобросовестными клиентами, которых на самом деле не так много. Есть компании, у которых действительно сложности с кредитованием, которых не стоит сразу включать в «красный список» и просто убивать на месте за то, что он вовремя не смог заплатить, ведь он реально не смог заплатить. А есть компании, которые целенаправленно, ходят по рынку и кидают металлотрейдеров только потому, что металлотрейдеры не общаются между собой и по-прежнему наивно верят, что если компания-неплательщик сегодня кинула твоего соседа, завтра она почему-то не кинет тебя. Кинет! Поэтому гарантию от недобросовестных третьих лиц мы не можем дать. Надо разумно подходить к вопросу кредитования, надо обмениваться информацией, надо думать, кому вы даете свои деньги.

Мы, как компания «А ГРУПП», первый реальный эффект от данного соглашения уже получили – наш отдел финансового контроля заблокировал две первые компании, пытавшиеся отгрузиться у нас в долг, по предоставлению компании «Ариэль», которой они не платят деньги. Ввели новое поле в программе «1С». Менеджеры поначалу очень удивились. Пришлось проводить дополнительное обучение уже в рамках своей компании. Потому что наша инициатива на внешнем рынке к нам самим относится в первую очередь. То есть, как правильно сказали коллеги, если две компании подписались и начали обмениваться информацией, они уже какой-то реальный эффект получат. Ну а когда оно станет действительно весомым… Я думаю, в ближайшие полгода количество компаний – участников соглашения – наберет некую критическую массу, которая будет определять хотя бы 30% рынка металлоторговли. Пока в соглашении участвуют десять компаний, в основном это московские компании, есть ПРОТЭК из Воронежской области, который уже примкнул к нашему соглашению. Мы провели круглый стол в Новосибирске и получили вполне адекватную реакцию от всех вменяемых участников новосибирского рынка. Поэтому количество участников соглашения будет расти. И в ближайшее время, я думаю, к концу года мы сможем ощутить не только в рамках своей компании, а в рамках всего рынка реальную эффективность нашей деятельности.

Реальный эффект мы получим, когда не только металлоторгующие компании узнают об этом соглашении, а когда 50% клиентов узнают о нем. Важно не то, чтобы металлоторговцы постоянно общались, а то, чтобы клиент понимал, что если он не оплатит, то включится какой-то механизм, по которому он не сможет этот металл купить ни у кого. И вот тогда дисциплина на рынке повысится. А для этого, я еще раз говорю, мы готовы совместно с РСПМ. ЕВРАЗ делает круглые столы по всей России. Мы готовы это популяризировать. И при каждом удобном случае мы будем объяснять для чего это и зачем. На мой взгляд, правильно эту инициативу назвали «здравомыслящие металлоторговцы». Я думаю, по прошествии квартала в этом соглашении будет достаточное количество компаний.

Практическое применение уже пошло. Не только «А ГРУПП» и с «Ариэль Металлом» обменивается информацией. В частности с компанией «А ГРУПП» у нас тоже был обмен информацией по одному клиенту, который нам позвонил и сказал, что компания «А ГРУПП» отказывается предоставлять ему рассрочку в связи с тем, что у нас с ним идет судебное разбирательство. Я считаю, это повлияло на то, что клиент рассчитался раньше. В предыдущем случае дело дошло до суда.

Эффект уже есть и он зависит, в первую очередь, от людей, которые будут продвигать соглашение на рынке. Если, допустим, компания ПРОТЭК в Воронеже, Лев Полянский возьмет на себя эту идею и будет ее продвигать в своем регионе, либо, допустим, компания «Феррум» в Новосибирске будет продвигать это в Сибирском регионе, в Дальневосточном, такие компании как RUSTEEL, в Питере это «Санеста-Металл», которые тоже заинтересованы в этом продукте. Только тогда будет реальный эффект. Мы уже работаем по этому направлению во всех регионах России. Чем больше игроков на рынке будут заинтересованы в реализации этого соглашения, тем быстрее все будет меняться. Но эффект уже есть. Хорошо, что мы только договорились, буквально месяц назад, а уже начали обмениваться этой информацией, хотя инструмент у нас еще не автоматизирован, идет обмен пока устно и по электронной почте, но мы уже работаем. Спасибо огромное.

Наше предложение заключается в следующем: на первом этапе создания есть смыл просто давать обратную связь потенциальным неплательщикам в виде уведомления. Если этот потенциальный неплательщик, бросил одну компанию, вторую, третью, то получит уведомление. Это значит, что в рамках нашего соглашения ему завтра не отгрузит второй, третий, четвертый трейдер. Не отгрузит никак – ни в отсрочку, ни в предоплату. И тогда это соглашение будет работать. Но, если мы подписываем соглашение только исключительно на условиях обмена информацией внутри компаний-трейдеров, то это немножко узко. Надо давать обратную связь клиенту. Надо воспитывать клиента постепенно, обозначать ему рамки и границы, вводить понятие «просрочка платежа». Постепенно, месяц за месяцем, общими усилиями, я думаю, мы сдвинем эту глыбу с места.

Важно, чтобы критерии оценки контрагентов, которым мы даем отсрочку, были одинаковы. Потому что мы сейчас говорим о том, что компании обмениваются информацией о тех клиентах, которые попросили у А ГРУПП, когда они были должны Королёвскому трубному заводу. Вот здесь важно, чтобы система оценки контрагента была одинаковой у Королёвского трубного завода и у А ГРУПП. Тогда контрагент, во-первых, должен быть состоятельным, чтобы попросить и там, и там кредит. Чаще всего мы видим, что контрагент просит лимит кредитования больше, чем у него вообще выручка за год по балансу. И когда мы начинаем разговаривать и говорить, что мы вам не дадим такой кредит, они говорят: «Как это? А другие дают». Вот у меня вопрос: кто-то в других компаниях как оценивает этого контрагента, прежде чем выдать ему лимит?

Мы сами разбаловали строителей. Когда строители открывают торговые дома, закупочные компании и полностью категорически отказываются в поручительстве своих головных компаний. Если все будут оценивать одинаково, говорить: «Ребята, если у вас нет на балансе ничего, если вы меньше года работаете, если вы ЧП какое-то или ИП, допустим, если у вас никакого имущества нет, то никто на этом рынке вам не даст кредит». Тогда компания должна пойти подумать над тем, что надо сделать для того, чтобы получить кредит. Неважно где – в ЕВРАЗе, в А ГРУПП, в Металлокомплекте. Абсолютно неважно. Но надо подумать. А то получается так, что каждый раз менеджер разъясняет клиентам: вы должны пойти, найти какое-то поручительство или банковскую гарантию оформить, или еще что-либо. Вот это важно.

Я думаю, что мы до этого созреем, когда сначала начнем вот этим красно-черным списком обмениваться. Дальше, я думаю, мы придем к тому, что будут какие-то ликбезы для всех участников рынка, по каким критериям, по каким оценкам оценивать контрагента, чтобы не давать ему кредит. Потому что все банки одинаково оценивают контрагентов, абсолютно одинаково. Если кредитный менеджер работает в Сбербанке, перешел в ВТБ, поверьте, ничего нового он там не узнает, он работает по такой же системе. У нас же, если кредитный менеджер работает в нашей компании и переходит в другую, то он узнает много нового… До этого он даже и не знал, что можно так контрагентов оценивать. Вот это надо настраивать тоже.

В целом уже сказали: мы не будем им грузить металл ни под какую форму оплаты, включая предварительную оплату. То есть компании-неплательщику из «красного списка», по сути, выдается «черная метка»: он становится «изгоем» на нашем рынке, пока не рассчитается с теми, кого подвесил. По их владельцам – это отдельный список. В нашей чудесной стране гораздо проще получить деньги с физического лица, чем с юридического. И именно к ним мы и попытаемся применять все меры, которые разрешены законом. Это ограничение права выезда за пределы Российской Федерации. Это привлечение к имущественной ответственности как самого владельца компании, так и его супруги. Взыскание долга вплоть до наследников. Обращение взысканий на заработную плату, пенсию. Взаимодействие с бюро кредитных историй и как следствие отказ в выдаче кредитов в любом банке Российской Федерации. Ну и пиар-сопровождение этого взыскания, подрыв деловой репутации должника. Если уж допустил жесткую просрочку, если он ни в какую не хочет становиться на путь исправления, почему мы должны относиться к нему мягко? Он негодяй, говоря нормальным человеческим языком. С негодяями мы общаемся соответственно, вплоть до уголовной ответственности.

К сожалению, мы ограничены в методах воздействия. Более того, на сегодняшний день наложить обеспечительные меры невозможно. Поэтому пока ты подаешь в суд, любую компанию можно продать, переписать, имущество вывести – и всё. То есть, по сути, когда ты выигрываешь суд (а у нас, чтобы выиграть суд, эта процедура затягивается до трех месяцев), ты можешь оказаться у разбитого корыта. На сегодняшний день действующий метод, когда при процедуре банкротства ты можешь привлекать к ответственности директора и собственника компании. Это уже более интересно. Но каждая ситуация неоднозначна. Допустим, мы сейчас пытаемся возбудить уголовное дело по факту подделки платежного поручения. Посмотрим, насколько это получится и вообще будет ли это прецедентом. Мы с удовольствием поделимся, если опыт взыскания будет успешным. По одному из контрагентов мы пошли по стандартной процедуре – выиграли суд, поехали положили на счета исполнительные листы. Но на его счетах ничего не оказалось. Хорошо, что юрлицо было не пустым и мы наложили арест на его имущество. Сейчас идет стандартная процедура взыскания, реализации этого имущества через торги. Методы для всех известны, и этим заниматься должны профессионалы, юристы. Мы говорим не о методах воздействия, а о том, как предупредить ситуацию, чтобы в нее не попасть. По крайней мере, если кто-то из участников в итоге ней оказался, чтобы другие участники смогли этого избежать. Вот это очень важно.

У нас в соглашении прописан такой орган как наблюдательный комитет, который будет принимать решение о предупреждении, исключении. Поскольку действительно ситуация может быть неоднозначной, предусмотрены отдельные процедуры.

Никаких методов воздействия не будет абсолютно. Это личное дело каждого. Если он хочет отгрузить тому клиенту, которого разместили в «черном списке», пускай грузит. Только самое главное, чтобы каждый из нас понимал, что если все будут нарушать это соглашение, оно работать не будет, и в следующий раз это не «черный список» будет, а обычная фамилия на бумажке, которая ничего не значит. А вас в следующий раз так же «кинут». Наверное, не будет, потому что это все реально должно работать на уважении к своему конкуренту. Мы хотим изменить что-то.

Мы, по сути, уже ответили, на оба этих вопроса. Пока это десять компаний. Их количество будет расти, в этом мы не сомневаемся. И реальный эффект, он уже есть. Ну а более весомым он станет, когда количество компаний достигнет действительно критической массы. 40% рынка – я думаю, это уже вполне достаточная критическая масса, чтобы клиент, попавший в зону нашего внимания, неуютно почувствовал себя на нашем рынке.

Именно для этого и будет создан наблюдательный комитет из представителей участников этого соглашения. Я думаю, уже в сентябре этот комитет мы изберем. Он будет постоянно действовать и разбирать все спорные ситуации. Напоминаю, что все мы члены Союза поставщиков металлопродукции. Мы встречаемся в рамках этого союза ежемесячно, очень хорошо и продуктивно общаемся, на мой взгляд, уважаем друг друга. И я не вижу предпосылок для того, чтобы мы из-за этого соглашения потеряли уважение друг к другу и потеряли партнерские отношения. Оно, наоборот, призвано их укрепить. Если вы не хотите участвовать в соглашении, да не участвуйте. Но если уж вы решились в него вступить, вы сделали это с открытыми глазами, в здравом уме и трезвой памяти, давайте выполнять то, под чем подписались.

По поводу модератора мы уже ответили, что модератором списков будут являются конкретные участники. Кто будет практически его вести – на базе РСПМ планируется выделить человека. Соответственно, это будет независимый человек. Пока этого человека нет, у нас выделена, по-моему, в компании «А ГРУПП» Светлана Шевцова, которая эти списки у себя собирает. И в дальнейшем мы планируем, что она эту работу передаст в РСПМ. Это что касается этих списков.А по поводу рынка, закрытия. Есть реальные примеры на других рынках, когда ситуация не менялась, то ряд компаний… Когда мы говорили об уровне дебиторской задолженности, так вот уровень дебиторской задолженности составляет 300%. То есть, если мы говорим о месячной выручке, допустим, 100 миллионов рублей, то «дебиторка» 300 миллионов рублей. К чему это ведет? Это разбалование рынка и большое количество игроков. То есть фрагментация на рынке, которая сейчас у нас, когда на нем работают и заводы, и металлотрейдеры, и сетевые компании, и покупателя окучивают со всех сторон все, кому не лень, предлагая различные условия, она может привести именно к той ситуации. А о чем говорит цифра «300%»? Я думаю, ни для кого не секрет, к чему это приведет при малейшей просрочке. Если мы говорили, что 10% приводят к трехмесячной работе, то 300%, наверное, к тридцатилетней работе.

Вы привели пример туристических компаний, туроператоров. Но мы, наверное, больше похожи на OrenAir - «Оренбургские авиалинии», которым вопрос задают: «Как вы могли возить туроператоров в долг, под миллиардные долги, когда знаете, что у них такая ситуация?» Вот то же самое и у нас. Вопрос к нам: зачем мы кредитуем строителей, когда мы знаем, что у них никто ничего не покупает?

Я думаю, Вы правильно заметили, тут дело не в «дебиторке», наверное, а в рентабельности бизнеса. Бизнес с 2008 года вообще неинтересный, я бы так сказал. И ни одного нового участника с 2008 года не появилось. Они, может быть, переименовались, конечно, некоторые, но не появилось точно.

Мне кажется, проблема в том, что мы очень закредитованы и у некоторых компаний очень большая доля дебиторской задолженности. Они просто из этого бизнеса выйти не могут. Они бы, наверное, с удовольствием вышли, но не могут, потому что каждый раз у них круг заново повторяется: если они не отгрузят металл, им клиент не заплатит деньги. То есть процесс бесконечный. И вот они в этом бизнесе сидят, сидят, сидят… Мы все там сидим, если честно. Так что вопрос риторический…

Вопрос на самом деле злободневный при всей его риторичности. Бег по порочному кругу продолжается последние пять лет. Весь рынок трубит о слабой рентабельности, о перегруженности, об избыточных мощностях, и все наши металлурги продолжают эти мощности вводить с маниакальным упорством. Чем это кончится? Наверное, уже ближайшая зима многое расставит на свои места. Это лето выдалось более-менее удачным, где-то за счет девальвации рубля, где-то за счет украинских событий. Но ведь есть один неумолимый документ, у каждого он висит на стенке и называется «календарь». Ноябрь неизбежно придет, и эту зиму переживут далеко не все. Компании, которые чрезмерно закредитованы, которые сидят на нулевой рентабельности и продолжают расширяться непонятно куда и зачем, зиму просто не переживут. Зима, уже эта, ближайшая, будет временем слияний и поглощений. Может быть, оно и к лучшему.

Я бы Сергея Петровича поправил: уже начались, наверное, слияния и поглощения. В том числе и А ГРУПП является прямым участником этих процессов. А если серьезно, то мы уже в этом году увидели уход с рынка двух довольно крупных трейдеров. Пути ухода были разные, но суть в том, что игроки с рынка уходят. Причина одна – как Сергей Владимирович сказал, это низкая рентабельность бизнеса, излишняя закредитованность. А как трейдеры уходят с рынка – хорошо или плохо, через банкротства, через суды либо просто рассчитываясь с поставщиками и с покупателями – здесь уже у каждого своя история. Но эта тенденция уже началась. Не в ноябре. Эта тенденция началась уже весной и летом продолжилась, когда цены на металлы находятся на пике. И, в принципе, первое полугодие было неплохое для складской металлоторговли, когда был растущий тренд, и это позволяло зарабатывать дополнительную маржу. Так вот эта тенденция началась. И то, что происходит на туристическом рынке, я считаю, что в металлоторгующем бизнесе это довольно ярко выражено. И зима действительно будет тяжелой. Если бы не ряд событий, которые произошли, в том числе Сергей Петрович упомянул и девальвацию, и определенную напряженность, закрытие для импорта… У нас резко уменьшился импорт металла. Надо не забывать, что замещение произошло, по сути. А если бы этот импорт не был закрыт, тогда что было бы с рынком металла и весной, и летом? Так вот сейчас наступит та самая сбалансированность, наступит несезон, и тогда многие проблемы выйдут наружу, которые позволялось как-то закрывать с учетом текущей ситуации.